Владимир Миронов. Голод. Часть 3. «Сначала съедим лошадей, а потом – комиссаров» / 14 Января 1921 / История Ульяновска / Годы и люди

Чтобы снять напряженность требовалось срочно обеспечить людей хоть какими-то продуктами. Но их катастрофически не хватало. По данным на 14 января 1921 года запасов мяса, полученного Симбирским Губпродкомом из Уфы, хватало только на январь. И новых поступлений не предвиделось. Собственных же мясных резервов не было совсем, поскольку все они, заготовленные в ходе продразверстки, были отправлены в другие губернии по нарядам, то есть заданиям центра.

Кроме мяса, не было в Симбирских закромах и пшена, поступление которого ожидалось не раньше, чем во второй половине февраля, да и то лишь половины от потребного количества. Не было ни растительного масла, ни муки, как ржаной так и пшеничной, ни яиц, ни «колониальных товаров», к каковым тогда относились кофе, чай, специи, рис, какао, шоколад и даже табак, ни сухих, ни свежих овощей и рассчитывать на получение всего этого в обозримом будущем не приходилось.

Острейший дефицит продуктов грозил в самом непродолжительном времени перебоями в снабжении не только населения, но и частей гарнизона, а особенно красноармейцев, демобилизуемых в соответствии с приказом Реввоенсовета Республики от 6 января 1921 года. Последние настойчиво требовали выдать им все положенное и на малейшую задержку реагировали крайне нервно и агрессивно.

Между тем этих людей с боевым опытом, а, нередко, и с оружием очень ждали в деревне. Например, в селе Крестникове Симбирского уезда «крестьяне собираются ломать советские амбары и здесь население ожидает прихода красноармейцев с фронта дабы с их помощью поднять восстание», – информировали Губком чекисты, подчеркивая при этом, что, «Большое Нагаткино и село Крестниково богато бывш. белогвардейцами и колчаковцами».

Не менее взрывоопасной была обстановка и в других волостях. Причем нередко против советской власти выступали даже ее представители на местах. Так, в Тимерсянах председатель Совета – «определенный кулак» открыто и публично заявлял, что «это не советская власть, а грабительская». И что она дана крестьянам только на бумаге.

Росли антисоветские настроения и в Шумовской волости, где крестьяне были недовольны реквизицией битой птицы, скота, масла, яиц и т.д. Говорили, что все реквизированное идет только комиссарам, а больных красноармейцев морят голодом.

В Цимбаевке Большенагаткинской волости жители грозились, что сначала съедят своих лошадей, а потом будут бить и есть комиссаров.

Аналогичные настроения царили и в других волостях уезда – в Тетюшской, Ново-Никулинской, Загудаевской, где крестьяне считали, что власть кормит их только словами да бумагой, охотно принимали и укрывали дезертиров и ждали возвращения с фронта красноармейцев или восстания.

Все то же самое отмечалось в Сызранском уезде, где люди видели своих защитников от советской власти не только в демобилизованных красноармейцах и дезертирах, но даже в бандитах.

В Сенгилеевском «настроение населения в связи с реализацией урожая, весьма подавленное вследствие неимения хлеба у многих домохозяйств, которые ежедневно ходят, просят хлеба в Сельсоветах и волисполкомах. Положение с продовольствием в уезде критическое… и с каждым днем все ухудшается».

К середине февраля обстановка здесь накалилась еще больше: «В Сенгилеевском уезде в Тереньгульской, Чертановской, Смышляевской, Тушенской волостях по настоянию голодных масс Волсоветами, Сельсоветами производится [выдача хлеба] вопреки распоряжений выдавать хлеб из гарцевого запаса и не вывоз таковых хлебов в распоряжение Упродкома ссыппункта. И на этой почве в некоторых селах отказались избирать севкомы, несмотря на ряд принятых мер со стороны Уездных организаций, – сообщал 17 февраля шифротелеграммой в ГубЧК заведующий уездным отделом управления Долбилин. – Политическое настроение в большинстве волостей возбужденное, грозящее вылиться в голодное восстание. Исполком высланы в уезды для выяснения положения два представителя. Надежных вооруженных сил нет. В предупреждение могущего быть волнения на почве голода просим принять срочно соответствующие меры, если возможно, заменив продотряды, в которых замечается брожение, и выслать специальные надежные отряды в Сенгилей. Политбюро высланы все сотрудники в уезды».

В Бестужевке «на почве голодовки» толпа местных женщин захватила и поделила между собой семь пудов хлеба, перевозившегося из этого села в Дворянское для тамошнего потребительского кооператива. В селах Поповской волости крестьяне самовольно забирали и делили хлеб из общественных амбаров.

В Тереньге жители отказывались выполнять гужевую повинность, пока не получат хлеба. В результате повинность полностью встала. По той же причине прекратилась заготовка и вывоз топлива в Горюшинской волости. В ответ, по распоряжению председателя губтрудома, у крестьян было конфисковано 100 лошадей с упряжью, летними и зимними ходами и фуражом, что, конечно же, симпатий к власти не добавило и ситуации с продовольствием не исправило. А была эта ситуация по мнению уездного исполкома, критической, каковой она оставалась и с наступлением весны.

В два часа ночи 3 марта в Кременках Мелекесского уезда ударили в набат и крестьяне, собравшиеся на звук колоколов, отправились громить государственные хлебные амбары. Для пресечения погром на место происшествия промчался отряд в составе десяти пеших и стольких же конных бойцов под командой помощника начальника Симбирской уездной милиции, которому (отдадим ему должное) удалось уладить инцидент без применения вооруженной силы. Крестьяне разошлись по домам, а милиционер приступил к установлению инициаторов колокольного звона, а также виновных в «отобрания ключей от общественных амбаров» и всех «пособников волнения вообще».

(продолжение следует).

Все части:

Владимир Миронов. Голод. Часть 1. На пути к катастрофе

Владимир Миронов. Голод. Часть 2. Военный поход на рынок

Владимир Миронов. Голод. Часть 3. «Сначала съедим лошадей, а потом – комиссаров»

Владимир Миронов. Голод. Часть 4. Тучи над городом встали

Владимир Миронов. Голод. Часть 5. Не ходил бы ты, сынок, во солдаты…

Владимир Миронов. Голод. Часть 6. Битва за хлеб

Владимир Миронов. Голод. Часть 7. Продналог вместо разверстки

Владимир Миронов. Голод. Часть 8. Битва за хлеб. Продолжение

Владимир Миронов. Голод. Часть 9. «Везде и всюду одно только пьянство и взяточничество местной власти»

Владимир Миронов. Голод. Часть 10. ПОМГОЛ